Захариас прикинул. Сложно. Как заставить зеркало вращаться сразу в трёх плоскостях? Об этом и спросил.

— Нужно крепление сделать в виде шарнира, — князь взял руку Кеплера сжал её в кулак и, накрыв своей огромной мозолистой пятернёй, повращал, а потом подвигал руку астронома в локте, — Всё за нас уже природа придумала.

А ведь и правда!

— А механики смогут такое изготовить? — усомнился теперь уже Иоганн.

— Смогут. Теперь дальше. Вот эта полочка будет называться предметный столик. Он должен винтом подниматься и опускаться очень плавно. Нужно будет настраивать фокусное расстояние. Не мне вам объяснять, что есть люди с близорукостью, а есть с дальнозоркостью. Этот микроскоп должен обоим позволить видеть всё чётко. Кроме того верхняя панель должна скользить на салазках, чтобы можно было осмотреть весь исследуемый предмет, не трогая его, — Пётр Дмитриевич разжал руку астронома выпрямил тому ладонь и, обхватив на этот раз её, показал, что нужно от этой панели.

Как наглядно всё. Всё же князь великий учёный. Если бы он ещё на всякие войны не отвлекался.

— Ну, с простыми вещами покончено. Теперь сам микроскоп. Иоганн, ты ведь знаешь, что если в приборе две линзы, то их увеличение общее можно посчитать, умножив одно на другое. Теперь давай представим, что линз больше двух. Третья линза делает перевёрнутое изображение правильным. А четвёртая, а шестая, а десятая. Только нужно разбить этот прибор на две части. Назовём верхнюю — окуляр. Туда будем смотреть. Он сделан из бронзовой трубки, в которую вставлено несколько плоско-выпуклых линз. Иоганн, нужно просчитать, что получится с двумя, а что с четырьмя линзами. Нижняя трубка будет объективом, там тоже нужно вставить от четырёх до шести линз. Понятно, что объектив должен быть закреплён неподвижно, а окуляр ходить вверх и вниз. Ну, вот и всё. Стоп. Ещё на предметном столике нужно предусмотреть из плоской пружины зажимы, чтобы фиксировать стёклышко с препаратом, — князь оглядел смотревших на него учёных, — Иоганн, договорись с Захарией, о диаметре линз и начинай расчёты. Могу ещё посоветовать, чтобы линзы закреплять, можно использовать резиновые прокладки. Вот теперь точно всё.

Янсен после того, как князь Пожарский ушёл, долго рассматривал эскиз и понуро качал головой. Разве можно сравнить этот совершенный прибор с тем убожеством, что они с отцом сделали два десятка лет назад.

Закончил изготовление микроскопа голландец как раз к празднику 3 ноября. В этот день, правда, в разные годы, русские разбили поляков под Москвой и заключили мир со Швецией в Нарве, после разгрома той. Теперь вот и ещё один праздник будет. День создания первого настоящего микроскопа. В этот же день Захария и простыл. Полез на улицу с новым прибором рассматривать снежинки. Иоганн Кеплер как-то обмолвился, что все снежинки имеют шесть лучей и при этом в природе не существует из множества миллиардов снежинок ни одной одинаковой. Хотелось Захарии проверить это. Взял он карандаш и бумагу и пошёл на мороз зарисовывать снежинки. Да так увлёкся, что и не заметил, как простыл. Вот теперь жар и кашель. А снежинки и в самом деле разные.

Глава 5

Событие тринадцатое

Первого декабря 1626 года по новому стилю пошёл сильный снег. Пётр Дмитриевич Пожарский сидел у камина в большом мягком кресле и тупо смотрел на белую пелену за окном. Мыслей полезных не было. Вернее, мысль-то была, только одна всего. И прямо по классику. «Что делать»? Кто виноват, очень даже понятно. Сам и виноват. Широко шагаешь — штаны порвёшь. Вот и порвал.

Вчера «Председатель Госплана» Пьер Эригон принёс ему отчёт по коммерческой деятельности Петра за 1626 год, по крайней мере, за десять месяцев. Картина получилась совершенно неожиданной для князя. Он практически обанкротился. Доход от всех его предприятий, полученный в виде монет, был на триста тысяч рублей меньше, чем расход. Конечно, так считать нельзя. Ведь огромное количество чугуна шло на рельсы и, если его превращать не в рельсы, а в посуду, например, то эти триста тысяч легко перекроются. А ещё можно торговать керосиновыми лампами и самим керосином. Да, много откуда ещё денег можно взять. По существу в Вершилово и остальных зависимых от него городах строится почти коммунизм. Бесплатное образование, бесплатная медицина, бесплатное питание для школьников. Да, даже трамвай в Вершилово бесплатный. Теплицы всем желающим выдаются просто под роспись. Дома каждому выдаются со всеми пристройками тоже «за красивые глаза», да, за «некрасивые» тоже выдаются. Скот поселенцам раздаётся. Перемещение этих переселенцев иногда аж из Испании до Астрахани или Миасса через Ригу — бесплатно. А сколько стоит «набор переселенца»? Ведь каждая крестьянская семья бесплатно получает и косы, и серпы, и топоры, и гвозди, даже пару плугов (один — плоскорез) и борону. А ещё он из своих денег оплачивает суммарно несколько тысяч солдат и офицеров. В каждом городе есть гарнизон. Ведь практически все они сейчас на границах. Вокруг дикие степняки и воины там не пузо на печи чешут, а регулярно вступают в стычки с беспокойными соседями и даже гибнут, не смотря на явное превосходство в вооружении и выучке.

Была и ещё одна беда. Пётр попросил бывшего французского шпиона посчитать и её. Очень не утешительные выводы. В Вершилово по сравнению с 1618 годом, годом его здесь появлением, инфляция составила более трёхсот процентов. То, чего он боялся, свершилось. Самое смешное, что товара вокруг полно. Вот только местные его не покупают, и, следовательно, денежная масса нарастает. Вершиловцам не нужны фарфоровые вазы. Не нужны огромные зеркала. Нужна еда и одежда. Вот они и дорожают. Уже многие во Владимир по первопутку отправляются. Там продукты в разы дешевле. И ткань гораздо хуже, но и гораздо дешевле.

Можно к тем деньгам, что посчитал Пьер, добавить прибыль от деятельности десятка банков, размещённых по всей Европе. Тогда получится даже серьёзная прибыль. Но! Везти сюда эти деньги, значит, ещё больше раскрутить инфляцию. Пока Пётр решил пустить, наконец, в работу золото, добытое в Миассе. За эти пять лет его набралось больше тонны. Лежало мёртвым грузом в подвале дворца. Что ж, значит, пришло его время.

Он всё считал, что слишком медленно Россию вытаскивает из той ямы, куда её бездарные правители ввергли. А оказывается, наоборот, слишком быстро. Ладно. В этом году недостающие триста тысяч найдём. Сейчас химики уже разработали способ переработки золотого песка и самородков. Почему-то генерал Афанасьев думал, что золото, которое добывают, промывая песок в реках, не содержит примесей. Остудил его энтузиазм Пьер Вернье. Оказывается, что там лишь чуть больше половины — золото. Ещё около сорока процентов — серебро, и до кучи медь. Азотной кислотой можно разделить. Только уж больно дорого доставалась пока эта кислота. Вот Пётр и дал химикам задание попытаться извлечь золото из сплава другим путём, и лучше, если там ещё и ртути не будет. Через месяц ему принесли результаты. Оказывается, можно и с помощью серной кислоты. Для этого гранулированный сплав разварили в чугунных котлах в концентрированной серной кислоте при 300–350°. Серебро перешло в растворимую сернокислую соль, а золото осталось в осадке. Раствор слили, золото промыли и переплавили. В раствор же добавили воды и вытеснили из него серебро металлической медью. В результате всех этих «опытов» Пётр получил шестьсот тридцать килограмм золота и более полутоны серебра. Что ж, рубль это три грамма золота и двадцать семь граммов серебра, значит, можно начеканить двадцать одну тысячу золотых червонцев и двадцать тысяч серебряных рублей. До трёхсот тысяч ерунды не хватает. Есть ещё ведь и старые запасы. Будем считать, что в этом году сработали «в ноль».

Большая часть денег уходила на переселенцев. Чуть меньше на Урал, там есть лес. А вот поволжские Мариинск, Красноглинск, Васильевск, Царицын, Самара и Астрахань, а так же Михайловск и Димитровград на Белой требовали сплавлять огромное количество леса, для строительства самих городов, да ещё леса и угля на отопление зимой. Дорого! А ведь на следующий год ещё запланировано переселять людей в Саратов и основать два новых города на Урале — Магнитогорск и Молотов, на месте Челябинска. Опять куча денег? Хотя, можно пока переселение в Миасс и Белорецк остановить. Пусть население увеличивается естественным путём и пусть пока займутся улучшением инфраструктуры. Больницы пусть строят, храмы, школы, дороги, пристани, стадионы.